Наблюдая после давешнего снегопада сначала девственно чистые снежные залежи, а потом их же - но изрезанные цепочками следов и прорытыми ходами, я вспомнила одну историю, которая произошла (страшно подумать!) уже двадцать лет назад.
Я жила тогда (естественно!) с родителями на ул.Уральской. Тогда еще не было магазина "Атлант", не было дома 57\2 и 57\1, а были дома 57 и 59 (мой) и пустырь между ними. Улица Учителей, на которой сейчас вполне оживленное движение в связи с возникновением Парк-Хауса, вообще до Уральской, по-моему не доходила. По крайней мере, она была почти пешеходной, машинки по ней еле-еле протискивались. Сама Уральская и вовсе была двухполосной. В общем, тишь и глушь.
Речь-то, собственно, как раз об обозначенном пустыре между домами 57 и 59. Летом там поднимались заросли сорняков, весной и осенью чавкало болото грязи, а зимой... Зимой там раскидывались огромные снежные просторы, практически не тронутые, потому что скучные взрослые протаптывали одну-две дорожки, а всё остальное было в нашем, детском распоряжении.
На самом деле, никакого детского распоряжения почти и не было тоже. Детей из 57-го дома не отпускали так далеко, а для 59-го пустырь был как бы за домом, потому что подъезды выходили во внутренний двор, и родители тоже часто не отпускали своих чад (которых в нашем доме было тогда не много) играться в этом роскошном снегу. Нет, некоторые счастливцы игрались, конечно. Меня, например, отпускали еще и потому, что окна выходили как раз на пустырь (сейчас выходят аккурат на крышу "Атланта").
Однажды ночью выпало огромное количество снега, а потом резко похолодало, и снег сверху схватился корочкой, а внутри остался рыхлым и липким. Уровень сугроба был выше моей макушки, представляете - какое счастье? Я замоталась шарфом по самые брови и ввинтилась в толщу снега. Через пару метров я вошла в глубину, как водолаз в пучину океана, прорыла ход примерно до уровня родительских окон и начала строительство. Сначала вытоптала более-менее приличную площадку, а потом стала рыть пещеры, а из вырытого снега делать высокие прочные стены. Те, кто играл так в снегу, знают, что под ним, в этих пещерах, очень тепло и уютно. Я, кстати, как-то там даже уснула, но это другая история
В общем, когда меня позвали обедать, у меня была почти готовая крепость - с башенками, укрепленными стенами и внутренними ходами. Как много, оказывается, может сделать за пару часов шестилетний ребенок, упоенно играющий в одиночестве!
Во время обеда я спокойно не сидела и постоянно бегала к окошку - посмотреть, как там мой домик. И вот в один из таких рейдов я увидела страшное... Какой мальчишка (мне тогда показалось, что очень взрослый, хотя на деле ему было лет десять, наверно) ломал мое строение. И ведь как ломал! Просто с каким-то остервенением!
Я билась в стекло, стучала, но много ли настучишь с пятого этажа? А открыть окно мне не разрешили, потому что оно было заклеено на зиму. Папа открыл форточку и крикнул ему: "Эй! А ну перестань!" Только эффекта от этого не было. Папа гладил меня по голове, а я плакала, прижавшись носом и растопыренными ладонями к стеклу, смотрела на развалины и спрашивала: "Зачем? Зачем?"
Гулять и восстанавливать разрушенное я больше не пошла. Было обидно, пусто внутри, а еще обиднее от непонимания. Я до сих пор не понимаю, зачем люди так делают. Что ни говорите про силу деструктивной энергии, про желание власти и желание унижать, про ощущение собственной безнаказанности, всё равно не понимаю.
Вот ведь, прошло уже двадцать лет, а я всё еще помню то первое столкновение с жизненной несправедливостью.
После недавнего снегопада мы выносили нашу Тришу на улицу погулять и побегать по сугробам. В одном сугробе у подъезда я быстро вырыла ей норку - просто дырочка в снегу, а внутри как комнатка. Триша там даже какое-то время сидела, пока не замерзла. На следующее утро этой норки уже не было, кто-то наступил сверху сапогом примерно 42 размера, случайно так не наступишь. Ничего не меняется. Не понимаю.
Я жила тогда (естественно!) с родителями на ул.Уральской. Тогда еще не было магазина "Атлант", не было дома 57\2 и 57\1, а были дома 57 и 59 (мой) и пустырь между ними. Улица Учителей, на которой сейчас вполне оживленное движение в связи с возникновением Парк-Хауса, вообще до Уральской, по-моему не доходила. По крайней мере, она была почти пешеходной, машинки по ней еле-еле протискивались. Сама Уральская и вовсе была двухполосной. В общем, тишь и глушь.
Речь-то, собственно, как раз об обозначенном пустыре между домами 57 и 59. Летом там поднимались заросли сорняков, весной и осенью чавкало болото грязи, а зимой... Зимой там раскидывались огромные снежные просторы, практически не тронутые, потому что скучные взрослые протаптывали одну-две дорожки, а всё остальное было в нашем, детском распоряжении.
На самом деле, никакого детского распоряжения почти и не было тоже. Детей из 57-го дома не отпускали так далеко, а для 59-го пустырь был как бы за домом, потому что подъезды выходили во внутренний двор, и родители тоже часто не отпускали своих чад (которых в нашем доме было тогда не много) играться в этом роскошном снегу. Нет, некоторые счастливцы игрались, конечно. Меня, например, отпускали еще и потому, что окна выходили как раз на пустырь (сейчас выходят аккурат на крышу "Атланта").
Однажды ночью выпало огромное количество снега, а потом резко похолодало, и снег сверху схватился корочкой, а внутри остался рыхлым и липким. Уровень сугроба был выше моей макушки, представляете - какое счастье? Я замоталась шарфом по самые брови и ввинтилась в толщу снега. Через пару метров я вошла в глубину, как водолаз в пучину океана, прорыла ход примерно до уровня родительских окон и начала строительство. Сначала вытоптала более-менее приличную площадку, а потом стала рыть пещеры, а из вырытого снега делать высокие прочные стены. Те, кто играл так в снегу, знают, что под ним, в этих пещерах, очень тепло и уютно. Я, кстати, как-то там даже уснула, но это другая история
В общем, когда меня позвали обедать, у меня была почти готовая крепость - с башенками, укрепленными стенами и внутренними ходами. Как много, оказывается, может сделать за пару часов шестилетний ребенок, упоенно играющий в одиночестве!
Во время обеда я спокойно не сидела и постоянно бегала к окошку - посмотреть, как там мой домик. И вот в один из таких рейдов я увидела страшное... Какой мальчишка (мне тогда показалось, что очень взрослый, хотя на деле ему было лет десять, наверно) ломал мое строение. И ведь как ломал! Просто с каким-то остервенением!
Я билась в стекло, стучала, но много ли настучишь с пятого этажа? А открыть окно мне не разрешили, потому что оно было заклеено на зиму. Папа открыл форточку и крикнул ему: "Эй! А ну перестань!" Только эффекта от этого не было. Папа гладил меня по голове, а я плакала, прижавшись носом и растопыренными ладонями к стеклу, смотрела на развалины и спрашивала: "Зачем? Зачем?"
Гулять и восстанавливать разрушенное я больше не пошла. Было обидно, пусто внутри, а еще обиднее от непонимания. Я до сих пор не понимаю, зачем люди так делают. Что ни говорите про силу деструктивной энергии, про желание власти и желание унижать, про ощущение собственной безнаказанности, всё равно не понимаю.
Вот ведь, прошло уже двадцать лет, а я всё еще помню то первое столкновение с жизненной несправедливостью.
После недавнего снегопада мы выносили нашу Тришу на улицу погулять и побегать по сугробам. В одном сугробе у подъезда я быстро вырыла ей норку - просто дырочка в снегу, а внутри как комнатка. Триша там даже какое-то время сидела, пока не замерзла. На следующее утро этой норки уже не было, кто-то наступил сверху сапогом примерно 42 размера, случайно так не наступишь. Ничего не меняется. Не понимаю.